 |
 |
 |
Мудрый воробей |
| Воробей, усевшийся на ветке у открытого окна, был стар и
мудр. По опыту прошлых лет зная, как может оказаться полезной самая не интерес- ная, на первый взгляд, информация, он стал прислушиваться к разговору,  доносившемуся из окна кабинета. Слушая в пол уха, он вспоминал былые годы, которых на его памяти пронеслось очень много, так много, как не снилось ни одному воробью. Один знакомый попугай, с которым они довольно долго были в приятельских отношениях, даже поинтересовался, не течет ли и в его жилах некоторая толика долгожительской попугайской крови. Да и как было не удивляться его долголетию, ведь он помнил даже культурную революцию в Китае. Он тогда как раз надумал попутешествовать - перелетные птицы подбили. В список стран, которые он намеревался посе- тить входил и Китай. А тут как раз очередной обзор политических событий. Комментатор развернул ретроспективную панораму политических событий в Китае: борьба с японскими захватчиками, революция, культурная революция, большой скачек и т.д. А потом о том, что косоглазенькие от большого ума воробьев истреблять начали, что бы значит, зерно с полей не склевывали. Услышал, чуть с ветки не свалился. Вот так съездил бы навестить страну Великого Кормчего. Короче говоря, теперь воробей питал огромное уважения к любой попав- шей к нему информации, все анализировал и ничего не отметал с порога. Разговор за окном, тем временем шел себе своим чередом, но постепен- но, войдя в полемический раж, собеседники перешли на более высокие тона и стали говорить громче. Это заставило пернатого слушателя отвлечься от своих воспоминаний и попытаться вникнуть в суть спора, - Чего они так разгорячились? Разговор пестрел цифрами, он только из них почти и состоял, а то, что в нем не было цифрами, являлось различными знаками арифметических операций, эти цифры между собой связующие. Воробей напрягся, стараясь постичь таинственный смысл всей этой оз- вученной математики. На первый взгляд такая попытка могла бы показаться смешной, но только на первый... Свою юность воробей провел на школьном дворе, склевывая крошки от школьных завтраков, и, видимо, вместе с крошками хлеба нахватался кое-каких знаний, растерянных учениками. Он умел складывать и умножать, делить и вычитать. Нельзя сказать, чтобы он это делал безупречно, но это не его вина, ведь хорошие ученики знаний не теряют, а знания плохих уче- ников могут и подвести. Одно время он даже подумывал,- Не перебраться ли ему ближе к институту. Но потом: воробьиха, птенцы, заботы... Одним сло- вом быт засосал. Воробей весь взъерошился от напряжения, но толком разобрал только несколько последних реплик. - Так что, ты подумай. Я тебе дело говорю, Михалыч. - На этом деле и погореть не долго, теперь с этим быстро, раз-два и на пенсию. - На пенсию тебя и так выпрут, ты ж в своем деле ни черта не смыслишь. Да не топорщись ты, как тот воробей за окном. И тебя выпрут и меня выпрут. Поймают - выпрут и не поймают - выпрут. А тут напоследок верных тысяч по сто зеленью на брата вый- дет... Ну, по рукам, что ли? И вот тут, пожалуй, впервые в жизни воробью стало жалко, что он не говорящая птица. - Да, будь я говорящая птица. - Чирикнул он. Сидеть бы вам не в этом кабинете. Это я и без высшего образования вижу. |
|||
|
|
|
|
|